Пока СМИ, по мнению депутатов Госдумы, «необъективно рассуждают о службе в армии», в Уссурийском гарнизонном военном суде идет уголовный процесс по факту гибели в армии солдата-срочника Станислава Куземы (2000 г. р.). Он был призван в армию в ноябре 2018 года, а 29 марта 2019 года погиб в в/ч 39255 в Уссурийске Приморского края. Станислав мечтал стать военным. Он готовился к поступлению в Военную академию им. Хрулева в Санкт-Петербурге, но его мечтам не суждено было сбыться.
В в/ч 39255 Станислава сделали «писарем» за красивый почерк и сообразительность – он легко освоил работу с документацией части. После этого офицеры, в частности, старший лейтенант Хомяков, свалили на солдата всю работу с документами, то есть заставили работать вместо себя.
Из материалов дела, показания свидетеля И.: «Из-за того, что Кузема постоянно занимался документацией, сидел за компьютером, неоднократно высказывал мне жалобы по поводу своих глаз, говорил что болят глаза и что ему нужна медицинская помощь, однако на просьбы ни Хомяков, ни С. не реагировали. Единственный раз Кузема попал в медицинский пункт, и то – там ему намазали йодом вокруг глаз, и Кузема ходил таким образом в течение двух недель (из медицинской документации части следует, что Станиславу поставили диагноз – коньюктивит, и таким странным образом его лечили; а еще до призыва в армии Станислав перенес операцию на глаза). 1 марта 2019 войсковая часть 39255, в том числе и наше подразделение, выехала на полигон. (…) С момента прибытия на полигон Кузема постоянно выполнял поставленные Хомяковым и С. задачи. С момента прибытия на полигон из-за Хомякова и С. Кузема спал не более 3-4 часов в сутки, все остальное время по их указанию занимался документацией.
После постановки задачи, если, например, С. просыпался среди ночи и видел, что Кузема уснул за столом, С. будил его и говорил, чтобы тот сначала выполнил поставленную задачу, потом шел спать. Об этом мне рассказывал сам Кузема. Также Кузема мне рассказывал, что Хомяков также не давал ему высыпаться, заставляя писать за него различные конспекты, вести книги и документацию подразделения, при этом также не давал спать, в грубой форме делал замечания, говорил, чтобы Кузема постоянно делал все быстрее, подгонял его, в связи с чем Кузема постоянно находился в стрессовом состоянии, осунулся, был без настроения. Кузема мне говорил, что очень устал и не справляется с задачами Хомякова и С., так как те его совсем не жалеют, в том плане, что им было все равно, сколько будет не спать Кузема. В столовую тот не ходил, просил меня и других сослуживцев принести ему еды в котелке, так как он ничего не успевал. Из-за того, что Кузема не высыпался, у него отсутствовал аппетит».
Из материалов дела, показания свидетеля: «Кузема мало отдыхал, у него было не нормированное рабочее время. Почти каждую ночь Кузема работал. Когда личный состав ложился спать, Кузема еще сидел за компьютером, а когда вставал по подъему, Кузема уже работал. Последний месяц Кузема был очень уставшим, поникшим, все время проводил за работой с документами. Иногда он засыпал прямо за рабочим столом. Я лично замечал, что Кузема находился в изнуренном состоянии, обращал на это внимание командира батареи капитана С., говорил, что нельзя не давать человеку столько не спать. Куземе ставились множественные задачи, которые он не в силах был выполнить в разумный срок, и изо дня в день он работал по ночам».
Из материалов дела, показания В. (он признан вторым потерпевшим по уголовному делу): «С 1 марта 2019 года на Кузему, как я понял, С. и Хомяков возложили кучу обязанностей по подготовке различных документов. Кузема с 1 марта 2019 года постоянно днем и ночью работал в палатке за компьютером, подготавливал различные документы, как я в последующем понял, которые вообще должны были делать офицеры батареи. Я постоянно наблюдал за тем, что все ложатся спать, Кузема работает за компьютером, просыпаются – Кузема продолжает работать за компьютером. Крайнюю неделю я неоднократно замечал, что Кузема, прям сидя за компьютером, засыпал, а его С. толкал и говорил ему не спать и работать. (…) 17 марта 2019 года в связи с тем, что Кузема не успевал делать документы, мне лейтенант Хомяков поставил задачу помогать Куземе. (…) Когда я стал Куземе помогать, я сидел вместе с ним до 2-3 часов ночи, затем я ложился спать, так как не мог уже работать, а Кузема продолжал работать, он говорил мне, что ему нужно успеть все сделать. Кузема жаловался мне, что от такой постоянной работы у него сильно болят глаза. (…) Когда я стал Куземе помогать, последнего практически ежедневно ругал С. и Хомяков. Меня также ругали. Ругали за то, что мы не успеваем сделать документы и делаем их не всегда правильно, ругали с использованием нецензурной брани».
По свидетельству сослуживцев, Хомяков также избивал Кузему за то, что тот совершал ошибки в документах. Однажды Хомяков пришел в бешенство, и стал кричать, чтобы Кузема «готовил себе гроб». Второй потерпевший В., испугавшись, решил записать все происходящее на диктофон. Эта аудиозапись попала в материалы дела – целый лист оскорбительной нецензурной брани, обрушившийся на голову попавшего в рабство к Хомякову солдата Станислава Куземы.
В лингвистической экспертизе, проведенной по этому материалу, отмечается: «Функции употребления обсценной (неприличной) лексики в речи: оскорбление, унижение адресата речи; демонстрация пренебрежительного отношения к системе запретов; средство понижения социального статуса адресата, а также средство вербальной агрессии. (…) Речь военнослужащих подпадает под требования N 53-ФЗ «О государственном языке Российской Федерации», в частности, ст. 1 п. 6: «При использовании русского языка как государственного языка Российской Федерации не допускается использования слов и выражений, не соответствующих нормам современного русского литературного языка (в том числе нецензурной брани). (…) Данные высказывания Хомякова имеют неприличную форму, следовательно, они оскорбительны по смыслу».
Думается, что сам Хомяков, и ему подобные так называемые офицеры, знать не знает, что есть Федеральный Закон «О государственном языке», который запрещает ему, Хомякову, материться. Литературный язык – это вообще не про Хомякова. Пока шло следствие по уголовному делу о гибели Станислава Куземы (29 марта 2019 Станислав исчез, а 30 марта 2019 года был найден в петле), Хомяков вообще взял и избил до смерти какого-то гражданского человека. Теперь в суд его доставляют из СИЗО.
В нашем процессе за Станислава Кузему и потерпевшего В., Хомякову вменяется ст. 286 ч. 3 п. «а», «в». Процесс в Уссурийском гарнизонном военном суде идет с 9 октября. Фонд «Право Матери» поддерживает обратившуюся к нам за помощью мать погибшего мальчика Латюк Светлану Витальевну, мы требуем самого сурового наказания для подсудимого.
* * *
Чтобы продолжать бесплатно помогать всем семьям погибших военнослужащих, нам нужна Ваша активная поддержка. ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ на ежемесячные пожертвования в пользу Фонда!
Когда мы просим Вас сделать благотворительное пожертвование "на уставную деятельность Фонда" - мы просим у Вас возможности добиться справедливости.
Мы не берем с самой семьи погибшего солдата ни копейки денег: ни фиксированной платы, ни "процентов от выигрыша" - ничего.